Прогнозировать наступление всемирного экономического кризиса в своем роде благодарное дело – привлечение внимания к персоне прогнозиста гарантировано. Но есть такая популярная шутка: из двух последних экономических кризисов авторитетные эксперты предсказали семь. Так ждет ли мир в ближайшее время экономический кризис?
Фото: apr.org. Сотни безработных в ожидании регистрации в Государственном бюро труда, Нью-Йорк, 1933.
В наиболее сильных кризисах обычно угадываются общие черты. Оба самых масштабных кризиса последних ста лет зародились в США и имели ряд подобий. В середине 1920-х годов на рынке жилой недвижимости Флориды и на рынке коммерческой недвижимости во многих северо-восточных и центральных штатах США наблюдался мощный бум. Стремительный рост на рынке недвижимости США, Ирландии и Испании в начале XXI века имел сильное сходство с этим бумом. Как известно, вскорости за первым бумом на рынке недвижимости наступила Великая депрессия, а после второго — всемирный экономический кризис 2008 года.
Кроме того, в преддверии обоих наиболее сильных кризисов резко поднимались биржевые котировки на рынках ценных бумаг, отражая сверхоптимистичные ожидания будущих прибылей. Особенно прибылей от входящих в моду компаний в сфере информационных технологий — Radio Company of America в 1920-х годах, Apple и Google в середине 2000-х годов (аналогичное происходило и в период, предшествующий краху компаний-dotcom, но с менее драматичными для мировой экономики последствиями). В сфере кредитования перед обоими сильнейшими глобальными кризисами тоже фиксировался взрывной рост, который способствовал буму на рынках недвижимости и активов. Существенно расширялся спектр, мягко говоря, сомнительных практик в банковской и финансовой сферах.
Если сейчас говорить об экономическом кризисе глобальных масштабов, то он может произойти вследствие проблем в финансовой или экономической системах основных мировых игроков, либо в случае драматических событий на ключевых международных рынках.
Начну с ситуации в США. Принято считать, что одним из ключевых вестников возможного кризиса является происходящее на рынке ценных бумаг. По состоянию на 30 октября капитализация всех американских компаний (финансового и нефинансового секторов), акции которых торгуются на всех биржах США, составляла 37 трлн. долларов. А отношение капитализации компаний к номинальному ВВП США равнялось 1,82. Это был абсолютный исторический максимум. Для сравнения, в время dotcom-пузыря этот коэффициент составлял 1,77. Также 30 октября был обновлен рекорд по самой низкой волатильности торгов в среднем за последние 20 торговых дней (за период проведения электронных торгов, то есть с 1988 года) — 137 торговых дней без трехпроцентной коррекции. Последний раз подобное было в 1950 и в 1964 годах. Кроме того, по состоянию на 30 октября было зафиксировано 338 дней без шестипроцентной коррекции – подобное случалось лишь в 1965 и 1994 годах. О чем говорят эти данные? С одной стороны, складывается впечатление, что рынок акций США существенно перегрет и в таких ситуациях принято предсказывать его коррекцию или даже падение. С другой стороны, очень низкая волатильность рынка ценных бумаг может указывать и на отсутствие предпосылок для драматических событий.
Фото: EPA/UPG. Нью-Йоркская фондовая биржа, США
Теперь об экономике США. Сделаю небольшое отступление: зададимся вопросом — а что такое кризис? Деловой цикл принято делить на четыре фазы – кризис, депрессия, оживление и подъем. Кризис — это падение от предшествующего максимума до низшей точки. Депрессия — нахождение около достигнутого кризисом дна, без явной тенденции к росту. Оживление — рост от дна до уровня предыдущего максимума. Подъем — рост от уровня предыдущего максимума до следующего максимума. После кризиса 2007-2009 годов, начиная с третьего квартала 2009 года, ВВП США беспрерывно растет 100 месяцев подряд. Это не рекорд, но близко к нему. Более сильные показатели, если взять период наблюдений американского Нацбюро экономических исследований, фиксировались лишь дважды — в период 1961-1969 годов рост ВВП длился 106 месяцев подряд, в период 1991-2001 годов ВВП США непрерывно рос на протяжении 120 месяцев.
Есть еще один важный индикатор, по которому принято определять возможность приближения кризиса. Это загрузка производственных мощностей в промышленности. Динамика этого показателя формируется под влиянием роста объема мощностей, а также циклических подъемов и спадов спроса. Обычно в преддверии кризиса загрузка производственных мощностей уменьшается, что легко объяснимо — в силу высокой инерционности новые мощности продолжают вводить в строй и тогда, когда циклическое снижение спроса уже началось. Ведь решения о построении новых предприятий или новых цехов на уже существующих предприятиях принимаются за несколько лет до того, как они будут возведены и запущены в работу. Рост объема мощностей и циклическое уменьшение спроса на продукцию как раз и ведет к снижению показателя загрузки производственных мощностей. Так вот, после того, как в ноябре 2014 года в США было достигнуто пиковое значение загрузки производственных мощностей, этот показатель все время постепенно снижается. Формальная логика вроде бы подсказывает, что стадия подъема в американской экономике находится в завершающей фазе и логично ожидать кризис.
Фото: betterworldcampaign.org
Но я полагаю, что комплекс протекционистских мер, которые применяет администрация США, а также недавно принятая налоговая реформа, предполагающая снижение корпоративного налога на прибыль и введение так называемого destination-based cash flow tax (DBCFT) даст импульс динамике экономике Штатов. Важно, что этим налогом экспорт из США облагаться не будет. А снижение налогов для бизнеса, корпораций и предприятий США предполагается очень существенное. Если сейчас ставка налога составляет 35%, то в 2018 году она будет снижена до 21%. Очевидно, это даст мощный стимул производственному сектору США для роста. А это снижает вероятность наступления экономического кризиса — и в Штатах, и в мире в целом, так как через сильную пересвязанность многих американских компаний с европейскими и азиатскими предприятиями, налоговое стимулирование в США даст импульс росту и для компаний Старого Света и Азии.
Есть ли такие показатели в промышленности США, которые не свидетельствуют о скором приближении кризиса? Да и их достаточно. Причем все они относятся к так называемым «опережающим показателям», что важно при анализе вероятности наступления кризисных событий. В целом эти показатели сводятся в так называемый The Conference Board Leading Economic Index. Он состоит из следующих составляющих:
- среднее число рабочих часов в неделю в обрабатывающей промышленности;
- среднее число первоначальных заявлений о пособии по безработице;
- количество новых заказов на предприятиях обрабатывающей промышленности;
- индекс новых заказов в целом по экономике;
- количество разрешений на строительство частных жилых домов;
- опережающий кредитный индекс;
- разница между ставкой по облигациям Госказначейства США и ставкой по «федеральным фондам»;
- ожидания предпринимателей относительно изменений условий ведения бизнеса.
Так вот, за последние 8 лет не фиксируется снижения The Conference Board Leading Economic Index, в который входят показатели, переоценить значение которых сложно. В то время, как за полтора года до начала dotcom-кризиса и за два года до начала кризиса 2008 года наблюдалось ярко выраженное снижение The Conference Board Leading Economic Index. Таким образом, оптимистические ожидания от действий Администрации Трампа по активизации экономики США, в том числе, мерами налогового стимулирования и поощрения экспорта, а также позитивные ожидания, базирующиеся на опережающих индикаторах, дают основания для острожного предположения — в ближайшее время (полгода-год) вряд ли мировая экономика получит из США импульс для кризиса.
Фото: EPA/UPG
Но не только США сейчас определяет ситуацию в мировой экономике. Что мы видим в Китае? А видим мы постепенное окончание неорганического роста Китая по «солоуианскому» типу экономического роста, который был обусловлен массированными инвестициями в производственные мощности и инфраструктуру. Вероятно, теперь темпы экономического роста КНР будут заметно ниже тех, которые наблюдались в последние 10-15 лет. Но даже если предположить, что экономический рост в КНР будет составлять не 7-8% в год, как это было недавно, и не 6% в год, как сейчас, а 4-5% годовых, то вряд ли это в ближайшие пару лет ввергнет мир в пучину глобального экономического кризиса. Тем более, что прогнозы ряда крупнейших мировых инвестбанков говорят о сохранении темпов экономического роста Китая на уровне 6±0,5%. Кроме того, проблема перегруженности долгами китайских корпораций и регионов постепенно решается.
О Европе. Фраза «Европейская экономика находится в кризисе» уже настолько въелась в сознание, что это утверждение многие перестали подвергать критическому переосмыслению. Между тем, в Европе экономическая ситуация имеет заметные признаки улучшения. Так, согласно прогнозу Еврокомиссии, по итогам 2017 года рост экономики стран еврозоны составит 1,7% (причем все страны, входящие в европейский валютный союз, кроме Италии, покажут рост более, чем в 1%), а на следующий год предполагается рост в 1,8%. Думаю, что массированные меры кредитной поддержки бизнеса, предпринимаемые в большинстве стран ЕС на протяжении нескольких лет, наложившись на очередной виток технологической модернизации промышленности, начинают приносить результат.
Конечно, я понимаю, что кризисы происходят не только из-за пузырей на рынке недвижимости, кредитных бумов, чрезмерной активности на рынке финансовых инструментов или ошибочной веры инвесторов и регуляторов в то, что участники рынка научились безопасно управлять рисками. Кризисы могут стать следствием непредвиденных специфических решений, принятых без осознания их возможных широких последствий. Они могут возникать не только из-за системных причин, о которых я написал выше, но и из-за человеческого фактора. Есть вообще обстоятельства, которые никто не в состоянии спрогнозировать, но внесшие заметный вклад в крупномасштабные кризисы — такие, как неудачная попытка консорциума немецких банков спасти Danatbank (ключевую финансовую организацию тогдашней Германии) в 1931 году или отказ Управления по финансовому регулированию и надзору Великобритании банку Barclays в праве купить некоторые активы Lehman Brothers в 2008 году.
Неопределенность, которая присуща экономическим процессам, означает, что значение вероятности наступления кризиса никому неизвестно. Но, если исключить вероятность крупномасштабных военных конфликтов, в которые могут быть активно вовлечены мировые экономические лидеры, а также принимая во внимание ожидающееся отсутствие сильных потрясений на международных энергетических рынках (согласно прогноза Всемирного банка, средняя цена на нефть в 2018 году составит 56 долларов за баррель, на фоне 53 долларов за баррель в уходящем году) и рынках валют, не думаю, что в наступающем году мир ждет сильная экономическая турбулентность.
Фото: ibtimes.co.uk
Эти осторожные позитивные предположения дают возможность с определенным оптимизмом смотреть на наступающий 2018 год, с приближением которого я хочу поздравить соотечественников.
В плане цен основных экспортных товаров Украины ожидания на следующий год разнонаправленные., но в целом неплохие На фоне прогноза Всемирного банка о снижении стоимости железорудного сырья, ожидается небольшой рост цен на металлургическую продукцию, а ценовая конъюнктура на рынке сельскохозяйственной продукции должна остаться благоприятной. Но я хочу всем нам пожелать, чтобы экономика Украины меньше зависела от конъюнктуры международных рынков, чтобы она была не так сильно уязвима к внешним шокам (которые мы в полной мере ощутили в периоды мировых кризисов 1998 и 2008 годов), что даст возможность с меньшей тревогой размышлять о том, наступит или нет мировой экономический кризис. Способ добиться этого — трансформировать экономику нашей страны, уйти от экспортно-сырьевой модели ее развития к модели инновационной и высокотехнологичной. А также создать емкий внутренний рынок, на котором будут доминировать отечественные производители (именно это и позволило сравнительно безболезненно пережить последний глобальный экономический кризис таким странам, как Польша, Франция и Германия). Если мы начнем двигаться в этом направлении, то следующий год будет сложным, но продуктивным. Мы должны это делать, ведь только напряженный труд даст Украине шанс на создание современной эффективной экономики, что усилит наши внешнеполитические и военные позиции в мире. Кроме нас самих никто Украине не поможет, это мы должны усвоить как аксиому. Предлагаю, чтобы наступающий 2018 год стал в этом плане годом решительных и успешных действий!
Материал взят с сайта LB.ua — проекта Института Горшенина.
